ЖЕЛАНЬЕ СТАТЬ НЕЗРЯЧИМ

Теперь я знаю: ты была такой,
Как все вокруг. Но, ослепленный верой.
Я сам придумал образ колдовской
Взамен души твоей пустой и серой,

Я сам вдохнул красивую печаль
В твой взгляд бесцветный, непричастный тайне,
В никчемной жизни обнаружил даль
И озарил огнем твоих мечтаний.

Теперь я знаю: ты — как все вокруг.
Как все вокруг. И не было иного.
Какое это счастье, милый друг, —
Забыть про всё и стать незрячим снова.

Перевод Г. Кубатьяна

МЕЧТА

Не меня даришь своей любовью.
Для тебя другие хороши.
Немощна вовек перед тобою
Мука и тоска моей души.

Глухи те, кого мы робко кличем...
Ты приходишь не ко мне — к другим.
Я уже смирился с безразличьем
И пренебрежением твоим.

Очи долу, чтоб не выдать боли...
Голова, склоненная в мольбе...
Жалким неудачником — не боле —
Я кажусь, наверное, тебе.

Всяк с тобой — я где-то на отлете.
Всяк тобой владеет — но не я:
Золото и у тебя в почете,
О недостижимая моя...

Перевод Г. Кубатьяна

Песни Армении слышу опять,
Песни, что так на рыданья похожи.
Их, чужеземец, тебе не понять,
Их не поймешь, чужеземка, ты тоже.

Грустны, и скорбны, и горьки они,
Однообразны, но как мелодичны,
Сердцу, сожженному горем, сродни,
Духу, сожженному болью, привычны.

Бедны деревни у нас, и везде
Смуглые лица с печалью во взоре,
Весь наш народ в безысходной беде,
Вся наша жизнь — безысходное горе.

Как же нам в песнях своих не стонать,
В песнях, что так на рыданья похожи?
Их, чужеземец, тебе не понять,
Их не поймешь, чужеземка, ты тоже.

Перевод Н. Чуковского

* * *
Я — сын сынов армянского народа
и больше всех люблю его и чту.
Но солнце русское мне светит с небосвода,
как продолженье сердца в высоту.

Мой русский брат, ты грудь разъял руками
и бросил сердце в черный мрак ночей,
чтоб осветить просторный мир лучами.
Вот почему нет солнца горячей

СКОЛОК
(У развалин Звартноца)

Когда стою, не отрывая глаз
от этой церкви рухнувшей старинной,
я думаю: алмаз — всегда алмаз,
руины храма — храм, а не руины,
пускай остались лишь куски колонн,
а храм людьми и временем спален...
Таков и мой народ. В иные сроки
под стать Звартноцу он стоял, высокий.
Но время шло и старились миры —
он в сколок превратился из горы.
Бессмертный из бессмертных, этот сколок
крушил мечи, и век его был долог.
Однако на бесчисленных кострах
он все равно бы обратился в прах,
когда б — живой водою из колодца —
не письмена великого Маштоца:
как жемчуг из-под вражеских копыт —
враг не сожжет его, не раздробит.

Всегда и всюду тридцать шесть богов*
спасут армян от смерти и оков.
_________________
* Имеются в виду тридцать шесть букв армянского алфавита, созданного Месропом Маштоцем

Взойди на крутые седые хребты,
Величием предков проникнешься ты.

В высокое синее небо вглядись,
Спокойствием предков овеяна высь.

Кипит и бушует в долине поток,
Ты ярости древней отведай глоток,

Той ярости, что, раскалясь добела,
Очаг негасимым для нас сберегла

ПЕСНЯ СИАМАНТО
Кто вас теперь, целуя, рвет,
цветы нагорий Вана?
Какой охотник в дол несет
лань моего Сипана?

Есть остров, как зрачок в глазу,
средь вод седых и старых.
Я помню матери слезу
под сводом Ахтамара.

Кто вас, целуя, пригубит,
о родники родные?
Голубка сирая взлетит.
Селения пустые...

Кто смотрит ныне в бездну вод
там, где мое гнездовье?
Ягнят в прохладе гор пасет
весенней буйной новью?

Цветы в родимой стороне,
душа лугов Сипана...
Чьи слезы донесли ко мне
вы, облака над Ваном?

* * *
Страж бессонный, великан Масис,
Белый лоб нахмурив, оглянись,
Иль не видишь, что сочится вновь,
Затопляя сердце мира, кровь?..

Слышу голос, точно ветра стон:
«Много тяжких видел я времен,
Много туч на плечи мне легло,
Много гроз разбилось о чело.
Сколько слез я выплакал с тех пор, —
Стали слезы озером меж гор.

И теперь я вижу, глядя вниз, —
Снова в схватке жизнь и смерть сплелись,
Но не хмурю грозного чела,
Впереди сквозь тучи даль светла;
Где блеснуло солнце, никогда
Тьме ночной не свить себе гнезда».

ПЕСНЯ АРМЕНИИ
Не забываю звезд на небосводе,
Когда о взорах девушки пою.
Не забываю о другом народе,
Когда пою Армению мою.

Но лишь одной любви и песен мало —
Понадобится — голову отдам!
А если б снова вражья рать напала
Я б тысячи голов срубил врагам!

Народам всем в душе найду я место,
Но в сердце сердца ты, родной народ!
В твоем же сердце и большом и честном
Всегда любовь к народам всем живет!

Пусть грянет надо мной любое горе —
Лишь ты, земля моя, не знай его!
Ты, что осталась с пригоршню от моря,
Разлейся морем счастья своего!

Если впрямь позабыла меня ты,
Если вправду любовь — в черепки,
Для чего сберегаешь так свято
Моих писем давнишних листки?

Если слезы не жгут среди ночи,
Если в сердце ни капли тоски,
Отчего возвратить мне не хочешь
Пожелтевшие эти листки?

Если даже не взглянешь при встрече,
Вырвав с корнем надежды ростки,
Что же ты не торопишься сжечь их,
Бесполезные эти листки?

Подскажи, как вернуть мне былое,
Через ров перекинуть мостки?
Неужели я меньшего стою,
Чем истертые эти листки?

Пора ей образумиться, пора...
Довольно oчaгy стыть без огня,
А сердцу пламенеть огнем костра,
Довольно ей во тьме держать меня.

Прекрасен непорочный горный снег,
Но он еще прекраснее, когда,
Растаяв, превратится в струи рек
И кружит жернова его вода.

Что жемчуг, скрытый на глубоком дне?
Как будто есть, и все же нет его.
Раз красота не греет сердце мне —
Что девушки, что розы волшебство?

Прекраснее всего на свете мать,
Жизнь давшая нам в муках родовых.
Зерну в земле не страшно умирать,
Чтоб вновь ожить в колосьях золотых.

Пусть это размышление старо’:
Прекрасно то, что в мир несет добро,
Высокий тополь стать лозой бы рад,
Чтоб людям дать прозрачный виноград.
Бесплодная красавица дурней
Любой из некрасивых матерей.

Весна во мне, и я пою, и все поет в Армении.
Ищу любимую все дни я напролет в Армении.
Как много девушек вокруг — кувшинки, розы, лилии,
Но горьких слез я лью росу, когда цветет Армения.
Ищи, но ты ищи без слез, мне говорили многие,
Кувшинок много здесь и роз, мне говорили многие,
Но пусть цветами луг зарос, мне говорили многие,
Ведь лишь один цветок любовь тебе несет в Армении.

Один цветок еще не май, но в нем любви цветение,
В нем сотни весен, так и знай, в нем все твое
спасение.
Напрасно бродишь средь цветов в любовном
ослеплении.
Лишь с одного цветка бери ты сладкий мед в Армении.
Весна во мне, и все поет, и я пою в Армении,
Я не могу ее найти и слезы лью в Армении.
Вы не смотрите сотней глаз, о девушки Армении,
Я лишь одну ищу средь вас, о девушки Армении!

Вот отправился он в путь
Служить земле соседа ,
Не вспоминая жизни суть
Забыол язык и деда .

Не слушал и родные песни ,
Теперь они чужие -
Зато макдональдс , русский мат ,
Принял он как родные .

Вкушая хлеб , забыв лавашь
Кричал он - дома плохо ,
И слишком беден город наш ,
Зарос чертополохом.

Народ там груб и не умён ,
И турок где то рядом ,
Так долго распинался он ,
Пред не знакомым градом

И долго дни его текли ,
Как речка в приисподне ,
Но не нашёл он здесь любви ,
Сравнимой лишь с господней.

Не слышал ласковый барев ,
И Арарат не встретил,
Но как то раз на стул присев ,
Он дивный сон заметил.

Царь наш, славный Вагаршак ,
К нему в ту ночь приходит
И говорит он мудро так :
Друг, сколько сердце стоит?

О, потомок глупый мой -
Своё всегда дороже ,
В гостях то ты всегдыа чужой ,
Хоть дома было строже.

И за кого врага я бил,
ЗАЧЕМ СТРАНУ Я СТРОИЛ,
Чиоб у Вана турок жил,
Ты обо мне не вспомнил.

На свете много дивных стран ,
И много есть людей ,
Землёй же предков дорожи
Как мамою своей.

И тут вдруг мой герой проснулся ,
И слился с местною толпой
Он оглянулся - ужаснулся ,
Ведь никто в стране чужой.

И ни к чему , теперь богатства ,
Что сумел он накопить ,
Противны стали ему яства ,
Те, что мог он поглотить.

Хотел карен бежать , и к дому
Чтоб умереть в своей земле
(И я добавлю сюда к слову ,
Не нашёл он сил в себе )

Чтоб взглянуть на Арарат,
Чтоб к Севану подойти,
Не нашёл что им Сказать ,
Здравствуй , друг. или Прости

В мире много мирных стран ,
Где беда не тронет,
Но к чему саимообман,
Когда дом твоё тонет

К СОЖАЛЕНИЮ Я НЕ ПОМНЮ КТО АВТОР

Снуём по Планете, питая сердца нелюбовью.
А это не пища – отрава! – в застолье любом.
Не ведаем: это вражда между глазом и бровью,
Меж правой и левой рукою, меж носом и лбом.

Чужие флюиды духовности – нам аллергены.
Какой в организме соборном у нас перекос!
И церковь Христа не спешит на урок экумены.
А разве не ради единства сошёл к нам Христос?

Перевран Коран, чтобы только прикончить гяура.
И кровь по коре Древа Жизни течёт прямо в крах.
Кто кран тот закроет? Ведь это конца увертюра!
Уж крона пожухла, и черви жиреют в корнях.

Шииты, суниты… Католики и Протестанты…
Лишь в ниточку разница! Так ли она уж важна?
Но крики смертельные рвутся в оглохшем пространстве,
И ниточка разницы вечно от крови влажна.

Шизоидный тип, вертикалька усишек, триликий
Дал формулу немцам простую: силён – значит, прав.
Попрал он советы, заветы великих религий,
Все «чёрные сотни» в чернейшую душу вобрав.

Маляр-недоумок со светом вступил в поединок.
Под стягом арийским принёс он кровавый распад.
И стали вздыматься Синаи из детских ботинок
У газовых камер фашизма – у адовых врат.

А вон сортировка людей на евреев и гоев.
«На первый-второй рассчитайсь!» О, нехитрый рассчёт:
Все те, что из гоев – тупая отара изгоев,
А дети Израиля – избранный Богом народ!

От розни к резне! Нескончаема кровь истязаний –
Итог копошенья в навозе удельных страстей.
И в узком кольце горизонта куриных сознаний
Кресты прорастают из всех безымянных костей.

Ах, торт «патриотов» - словесная роспись по тесту!
За строем военным увесистый кроется куш.
И нефть маслянистым пятном растеклась по подтексту.
И дохлая рыба всплывает со дна алчных душ.

А Клинтоны-Буши ракет смертоносные туши
На головы рушат безвинных, не чуя вины.
Глухие сердца этих Бушей всё глуше и глуше.
Цинизм сатанинский – цинизм «бесконтактной войны»…

Рознь – это военные грозы и детские слёзы,
И «чёрные дыры» судьбы, и оскалы угроз.
На розни – холодной, бесплодной! – не вырастут розы,
Но Сад Мировой – как и райский! – немыслим без роз.


Алла Тер-Акопян

Ваан Терян

Айс дзеркер,мор дзеркер,
hинавурдз у нор дзеркер...

Инчер асес, вор чен арел айс дзеркер...
Псаквелис вонцен парел айс дзеркер
Инч назанков,
Еразанков.

Инчер асес, вор чен арел айс дзеркер...
Лйус минчев луйс чен марел айс дзеркер,
Арачнекнэ ерб вор цнвел,
Нра артар катов снвел.

Инчер асес, вор чен арел айс дзеркер...
Зрканк крел,hокс ен тарел айс дзеркер
Цов лруцямб,
hамберуцямб.

Инчер асес, вор чен арел айс дзеркер...
Еркинк парзвац сюнен дарел айс дзеркер,
Вор чплви ир тан сйун
Вортин крвиц дарна тун.

Инчер асес, вор чен арел айс дзеркер...
Минчев тати дзерен дарел айс дзеркер,
Айс дзеркер уж@ hатац,
Байц торан hет нор уж гтац...

Карен шрчел, сарен шаржел айс дзеркер...
Инчер,инчер,инчер чаржен айс дзеркер
Нурб дзеркер,
Сурб дзеркер.

...Екек айсор менк hамбйуренк вордиабар
Мез ашхарhум цнац-снац,
Мез ашхарhум шаhац-паhац,
Мезниц ербек чкштацац,
Поши српох-лвацк анох,
Амверч датох-анверч банох
Айс дзеркер,
Тох вор чакац у коштацац,
Байц мез hамар метакси пес
Хас дзеркер...

30/10/1955
Севак

Куда же без этого стиха